Применяемый ещё в древности метод хирургической пересадки тканей и органов — трансплантация — вышел на качественно иной уровень в наши дни.
По словам Дэвида, Джуди буквально оккупировала его мозг своим прошлым, неведомым ему
Специалисты лидера в этом перспективном направлении, Медицинского центра университета штата Аризона, за неполные 15 лет успешно вживили в организмы обречённых людей 1100 органов — сердца, почки, печень, костный мозг. Благодаря новейшим фармакологическим препаратам полностью купировались процессы отторжения чужих тканей. Люди начинали жить полнокровной жизнью, с тем лишь неудобством, что приходилось пребывать под постоянным наблюдением врачей.
Врачей интересовало не только физическое состояние пациентов. Не в меньшей степени и состояние психическое, потому что всякое серьёзное хирургическое вмешательство — сильнейший стресс, влекущий глубокие личностные изменения.
Здесь подстерегает опасность стать жертвой спекуляций, ибо замечено, что почти у всех людей, носящих в себе чужеродные органы, кардинально перекраивается то, что принято называть личностной неповторимостью. Иными словами, до того, как лечь на операционный стол, человек имел одни вкусы, пристрастия, привязанности, взгляды, увлечения, убеждения. Выздоровев, в момент «обзаводился» подчас совершенно другими, прежде не свойственными ему. Предтечей таких перестроечных перерождений были, если можно так выразиться, сновидения (http://son-tolk.ru/), «пересаженные» от постороннего лица. От лица донора, которого уже нет на свете. Донора, который живёт фрагментом своей плоти в организме реципиента.
В этой связи особенно интригует экзотическая коллективная гипотеза ряда учёных, проторивших первые пути в теоретической и практической трансплантологии. Дабы не утомлять читателей перечнем их поистине звёздных имён, коротко остановимся на том, что они почерпнули из собственного каждодневного врачебного опыта. Утверждается, что посмертное сознание, угаснув, не пропадает без следа, а продолжает активно существовать, переходя на иные носители. Носителями, по предположению, выступают цепочки ДНК донора, доставшиеся в наследство реципиенту вместе с органами и тканями. Хотя оппоненты, среди которых особенно непримирим профессор Ральф Крути, пытаются доказать, что личностные изменения наследников чужой плоти — если не вымысел, то наверняка подмена понятий и спекулятивные попытки выдавать желаемое за действительное. Почему это стало возможным, угадать нетрудно. Побочные явления трансплантаций очень уж напоминают феномен посмертного бытия, подыгрывая теологическим догмам о вечности, нетленности, неуничтожимости души.
Стоит ли удивляться тому, что в США, которые являются мировым лидером пересадки органов и тканей, набирает обороты движение лиц, имевших опыт трансплантации. Цель движения — сбор максимально полной информации о гражданской позиции, привязанностях, привычках, хобби тех, кто, погибнув, даровал здоровье, став спасителем. С лёгкой руки средств массовой информации члены движения уже прозваны новыми сектантами, собирателями наследства в форме миражей, попирающими закон, запрещающий «принявшим бесценный дар, знать, интимное о приватной жизни дарителя».
Пережившим опыт трансплантации, почти всегда далеко не бедным людям, с помощью высокооплачиваемых адвокатов удалось, не подвергаясь правовому преследованию, перескочить с законодательного на нравственный уровень. Конечно, всё это — благодаря стараниям лидера движения, миллионера, подвизающегося на авиаперевозках ценных грузов, Дэвида Куллера, издавшего книгу «Вторая в первом теле».
Предваряя своё интригующее повествование, автор искренне признаётся: «Лично я спасён от преждевременного ухода из жизни сердцем и лёгким моей подруги, вместе с которой стал жертвой столкновения вертолёта с землёй. Очень долго зная Джуди, я знал её лучше, чем самого себя. Выздоровев, начал обнаруживать её личностные особенности в себе. Чуть не кончилось тем, что разделился на две взаимно исключительные личности. Всё, впрочем, пришло в гармонию. Нет, это не сомнительное наследство, как принято считать. Это было рождение другой целостной личности на другом целостном и другом качественном уровне. Поэтому, возблагодарив провидение, возблагодарим всех тех, кто жертвовал и даровал нам ценности собственного «Я».
ОПЫТ ДЭВИДА КУЛЛЕРА
Перестройка собственного «я» у Куллера началась сразу после операции, когда он очутился в реанимационном блоке. И началась она со сновидений его погибшей подруги. По словам Дэвида, Джуди буквально оккупировала его мозг своим прошлым, неведомым ему. Когда он засыпал, девушка появлялась в дверном проёме, подходила к кровати, просила, чтобы смирился с потерей. Тем более, никакой потери на самом деле нет, потому что она, Джуди, отныне почти полностью вытеснила его, Дэвида личность. Куллер протестовал, уверяя, что хочет и должен оставаться прежним. Джуди настаивала, что теперь это невозможно, потому что пересаженные органы привнесли сильные импульсы её, не Дэвида, энергий.
«Усни под наркозом, проснувшись, стань совсем другим. Вот девиз людей, переживших опыт трансплантации», — считает Куллер, не сомневающийся в том, что эта незыблемая истина проистекает из личностного прошлого доноров. В пользу этих аргументов свидетельствует то, что Дэвид «утратил гипертрофированную, присущую ему предпринимательскую жилку, возненавидел виски и кубинские сигары, которыми злоупотреблял. Захотел обзавестись многодетным семейством, хотя прежде упорно сопротивлялся просьбам Джуди стать примерным семьянином.
КАК СТАТЬ ДЖУДИ
«Я, не смея сопротивляться, стал зеркальным отражением Джуди», — признаётся Дэвид. Признаётся, что возненавидел готовить, а прежде часами колдовал на кухне, разучился понимать хитросплетения схем сложных электронных приборов, а прежде, ради удовольствия, чинил и дорабатывал их. Наконец, следующий казуистический аспект личностной перестройки. На протяжении пятнадцати лет совместной жизни Джуди Коллинз ни разу не была замечена в измене. Дэвид Куллер имел успех у женщин. Если же девушка отказывалась провести с ним вечер, попросту делал ей дорогой подарок.
Трансплантация, проведённая в клинике, владельцем которой он является, изменила, в числе прочего, мораль и нравственность Куллера. «Семья — вот крепость, которую разрушать преступно, столь же отвратительно добиваться расположения для мужчины замужней женщины, для женщины — женатого мужчины», — уверен Дэвид, не тая, что это жизненное кредо Джуди. Откуда такой максимализм?
Давая разъяснение, Куллер, ставший фаталистом, говорит, что в силу непредсказуемости обстоятельств, каждый должен быть готов стать донором. «Донор, как впрочем всякий нормальный человек, обязан нести в себе идеальное физиологическое и нравственное здоровье», — резюмирует Дэвид, гордясь, что его клиника, благодаря его собственным средствам и щедрым пожертвованиям сочувствующих, для начала безвозмездно пересаживает органы детям из неимущих семей. Что же дальше? Дальше Куллер планирует финансировать «всестороннюю проработку проблемы пересадки сновидений», иными словами, психической компоненты личности донора в мозг реципиента. Изучение предстоит вести на генетическом уровне.
ВЕРТОЛЁТ В ПОДАРОК
Корни феномена, тем не менее, повсеместно проявляются в клинической практике. И рассматривать его, скорее всего, надо не под углом зрения «пересаженных сновидений» Куллера, но с позиций так называемой системной клеточной памяти, когда клеточные колонии органа донора, сжившись с клеточными структурами организма реципиента, выполняют функции неких химерических клеток. Химерические клетки — большое благо, потому что позволяют отказываться от приёма пациентом препаратов, препятствующих отторжению и гибели пересаженного органа.
Это, в свою очередь, тоже загадка, ибо невозможно теоретически, а на практике прослеживается достаточно часто. Куллер, однако, данный парадокс зачисляет в актив пересаженных сновидений. Заявляет без тени сомнения: «Преступно отрицать постулат бессмертия души — носителя личностной уникальности. Я ощущал, что бессмертен, находясь в реанимационном блоке, в форме лёгкого жжения чувствуя, как душа Джуди срастается с моей душой. Доминируя, душа Джуди, в конце концов, поработила мою душу. Как результат, теперь я бегло изъясняюсь на французском языке, учительницей которого была Джуди, который я никогда не знал. Неужели во мне уже нет ничего моего собственного, сокровенного? Есть, но до обидного мало. Любовь к вертолётам, например. В одном из снов Джуди подарила мне вертолёт. И это знак, разрешение продолжить полёты».
Дэвид Куллер не открывает ничего нового, когда выдаёт за прозрение идею, согласно которой стремительное развитие науки неизбежно ведёт к тому, что людям будут пересаживаться органы, выращенные искусственным путём из их собственных тканей. В этом конкретном случае будут сняты многие физиологические и этические проблемы. Останется единственная проблема — психические травмы, неизбежные при любом сложном хирургическом вмешательстве. Поэтому, зная об этих побочных явлениях, можно с большой уверенностью утверждать, что феномен пересаженных снов — всего лишь замысловатая химера. Один из примеров последствий мозговых патологий, коими переполнены руководства практикующих врачей-психиатров.