Японский Лоуренс – такое прозвище ещё при жизни закрепилось с лёгкой руки западных журналистов за разведчиком Кендзи Доихарой, незаурядным мастером шпионажа, диверсий и заговоров.
НА СОПКАХ МАНЬЧЖУРИИ
В 1925 году 34-летний Кендзи Доихара прибыл в Маньчжурию в качестве нового резидента японской разведки. За плечами была Военная академия Генштаба, служба в должности секретаря военного атташе в Пекине, агентурная работа.
Политическая карта Китая в тот период походила на лоскутное одеяло. Чуть ли не каждая провинция располагала либо собственным правительством, либо генералом-диктатором. В Маньчжурии, которая объединяла три северо-восточные провинции Китая, правил железной рукой генерал Чжан Цзолинь, давний союзник японцев и бывший бандит из шайки «рыжебородых». Ещё в период Русско-японской войны 1904 — 1905 гг. он во главе своей банды, вооружённой японцами, совершал рейды по тылам русских войск. Позднее, под давлением японцев, банда была включена в состав китайской армии, а главарь соответственно назначен командиром дивизии.
Вскоре после Синьхайской революции 1911-1913 гг. Чжан Цзолинь стал неограниченным диктатором Маньчжурии. При нём японцы обосновывались на этой земле всерьёз и надолго. Но когда генерал вдруг принялся заигрывать с американцами, то в Токио заподозрили, что диктатор-союзник вздумал сменить хозяина. Его участь была предрешена.
ВЕСЁЛЫЙ ФЫН
Осмотревшись, Доихара приступил к укреплению агентурной сети. Он прикармливал целые организации, включая и белогвардейские объединения, осевшие в Харбине. Активная вербовка велась также среди местных ренегатов и уголовных элементов, в которых Доихара видел не столько информаторов, сколько исполнителей будущих диверсий и провокаций.
Японский резидент располагал детальными сведениями о многочисленных опиумных притонах, подпольных игорных и публичных домах. Имелся у него и запас особого сорта папирос «Золотая летучая мышь», табак которых содержал небольшие дозы героина или опиума. Агенты Доихары угощали этими папиросами нужных людей, которые незаметно для себя быстро становились наркоманами. А уж затем из них, как говорится, можно было верёвки вить.
На Доихару работала также целая армия дам лёгкого поведения. Одним из его доверенных людей был китайский агент по кличке Весёлый Фын. Никто никогда не видел его даже улыбающимся, но сам он, войдя куда-либо, так и представлялся: «Вот пришёл Весёлый Фын!» Этот агент снабжал Доихару информацией из района китайских городских трущоб, куда японцу было опасно углубляться даже днём. Но закончил Весёлый Фын совсем невесело. Однажды китайца нашли повешенным в его бедной фанзе. Очевидно, несчастный в чём-то провинился перед своим хозяином. А резидент ошибок не прощал и на расправу был скор.
Одновременно Доихара успевал присматривать за последним представителем свергнутой императорской династии Цин – Генри Пу И, которого китайцы содержали под охраной в «Саду небесного спокойствия» в Тяньцзине – крупном городе на реке Хайхэ. Этому безвольному мальчишке отводилась важная роль в предстоящем грандиозном спектакле.
КОМЕНДАНТ МУКДЕНА
В июне 1928 года поезд «рыжебородого» генерала Чжан-Цзолиня был взорван на мосту, охраняемом японскими солдатами. Генерал погиб. Власть в Маньчжурии перешла в руки его сына, тоже генерала Чжан-Сюэляна, который начал делать резкие заявления в адрес Японии, а затем вдруг признал центральное правительство Чан-Кайши. Но ведь недаром в Маньчжурии находился Доихара!
Утром 19 сентября 1931 года Японское информационное агентство распространило срочное сообщение о «провокациях» в Мукдене – столице Маньчжурии, что, мол, и стало причиной, вынудившей Японию ввести свои войска в регион. Уже через шесть часов японцы овладели Мукденом, потеряв убитыми всего двух солдат. Китайские потери – свыше 400 человек.
Кендзи Доихара вступил в должность коменданта этого важного центра.
Несмотря на отдельные очаги сопротивления китайских войск, японцы продолжали последовательно занимать город за городом. Опорой им служила шпионская сеть, созданная неутомимым Доихарой.
На местах японцы создавали органы власти «независимой» Маньчжурии из подкупленных чиновников и проверенных агентов. Однако для пущей солидности этой публике очень не хватало легитимного лидера. Вот тут-то и пригодился узник Тяньцзиня – Генри Пу И.
«САД НЕБЕСНОГО СПОКОЙСТВИЯ»
Доихара тайно прибыл в Тяньцзинь 2 ноября 1931 года, сразу же получив полную информацию о том, что происходит в «Саду небесного спокойствия», где у него тоже имелись «глаза и уши».
Вскоре он тайно посетил наследника и в состоявшейся секретной беседе предложил тому бежать в Мукден, намекнув, что в случае отказа он не гарантирует императору личной безопасности.
10 ноября группа китайцев – агентов Доихары, возбуждённых наркотиками, напала на полицейский участок неподалёку от места, где содержался Пу И.
Этот шумный маневр отвлёк солдат, стороживших опального императора. В возникшей суматохе Доихара вывез наследника к реке, где ждал военный катер, доставивший пассажиров в один из морских аванпортов Тяньцзиня, где они пересели на военный корабль «Авадзи-мару», который взял курс к берегам Маньчжурии.
Уже 9 марта было объявлено об образовании нового «независимого» государства — Маньчжоу-Го. Его возглавил Пу И. Позднее он был провозглашён императором и носил этот титул до августа 45-го. Никакой реальной властью Пу И не обладал. Все решения за него принимали японцы, и это ни для кого не было секретом.
ВСТРЕЧА ДВУХ РАЗВЕДЧИКОВ
Кендзи Доихара успевал повсюду. Ещё в 1934 году, подталкивая своих коллег к тесному сотрудничеству со спецслужбами фашистской Германии, он наладил контакт с германским военным атташе Эйгеном Оттом. Очередная встреча Доихары и Отта произошла в Академии Генштаба Японии на торжественном приёме по случаю выпуска нового отряда офицеров. Доихара был в парадном мундире, на котором сверкали высшие японские ордена. Отто представил японцу своего друга – журналиста Рихарда Зорге.
На каком языке будем разговаривать? — спросил Доихара.
На монгольском, – пошутил Зорге.
Отлично! – и Доихара бойко заговорил по-монгольски.
Кроме монгольского, он знал ещё несколько китайских диалектов (цигун для начинающих), а также десяток европейских языков. Однако, при всей своей проницательности, Доихара так и не догадался, что ведёт беседу с опытным советским разведчиком.
ИНДИЙСКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ АРМИЯ
Доихара быстро поднимался по служебной лестнице. В 1941 году, занимая пост командующего 7-й армией в Сингапуре, он привлёк на свою сторону одного из индийских лидеров Субхаса Чандру Боса. Тот входил в руководство партии Индийский национальный конгресс и пользовался среди соплеменников не меньшей популярностью, чем Джавахарлал Неру. Бос считал, что любые противники Англии могут быть союзниками индийцев в их борьбе за независимость. Сначала он искал помощи у Гитлера, затем у японцев. Вот тут он и встретился с Доихарой.
В тот период английские войска, сражавшиеся с японцами в Юго-Восточной Азии, комплектовались, в основном, из индийцев. Немало их попало в японский плен в ходе боёв за Бирму. Именно из этого контингента Чандра Бос при активном содействии Доихары сформировал так называемую Индийскую национальную армию (3 дивизии), которая выступила против англичан на стороне японцев.
В составе этих дивизий были группы «коммандос», которые совершали рейды по тылам английских войск, устраивали диверсии и теракты, проявляя нередко неоправданную жестокость по отношению к пленным англичанам. Между тем, исход мировой войны был уже предрешён. Чандра Бос явно поставил не на ту лошадку. В 1945 году этот индийский националист погиб в загадочной авиакатастрофе. По одной из версий она была подстроена агентами Доихары, который хотел избавиться от нежелательного свидетеля, понимая, что англичане призовут его к ответу за события в Бирме.
ДВЕ СУДЬБЫ
Знаменитый разведчик Лоуренс Аравийский, он же полковник Томас Эдвард Лоуренс, погиб 19 мая 1935 года в возрасте 47 лет, разбившись на мотоцикле. Он был похоронен с почестями в Лондоне в соборе Святого Павла рядом с военными героями и выдающимися деятелями Британии.
Уже 9 марта было объявлено об образовании нового «независимого» государства – Маньчжоу-Го. Его возглавил Пу И
«Японский Лоуренс» – генерал Кендзи Доихара – был признан Токийским международным трибуналом одним из главных японских военных преступников. Ему припомнили всё: и Маньчжурию, и подготовку камикадзе, и зверства националистов в Бирме. Трибунал приговорил его к смертной казни через повешение. Приговор был приведён в исполнение в ночь с 22 на 23 декабря 1948 года во дворе тюрьмы Сугамо в Токио.